Персонажи: Бьякуя, Рукия, Ренджи и как-то затесалась команда Ичиго )
Бета: Юмичика-кун, к исполнению своих обязанностей приступил пока что только с 8 по 10 части, но генерал Аясегава снова в строю.
Предупреждение: АУ и соответственно ООС, одно матерное слово.
От автора: Скрытые цитаты. Лично мне текст кажется тяжелым.
1
До размеров Вселенной сужая зрачки… (с)
Дверь чуть скрипнула, поддаваясь, правда пришлось пару раз царапнуть замочную скважину ключом, гуляющим в замерзших покрасневших пальцах.
Дома тоже холодно, так что зубы скучат, брат, наверное, забыл окно закрыть, как обычно. Хотя все чаще Рукия стала ловить себя на мысли, что он делает это специально. Ведь нельзя не заметить распахнутое настежь окно с развивающейся на полкомнаты шторой, когда проходишь мимо него к себе? Она даже на полном серьезе попробовала так сделать – получила шторой по лицу.
Рама от сквозняка громко хлопала. Темно.
Рукия, повоевав с тюлем, все-таки закрыла злополучное окно. Впрочем, теплее от этого не стало. Жутко хотелось спать, но без горячего чая и душа для нее это было просто не возможно.
Куртку и обувь снимать совершенно не хотелось, с утра все равно мыть пол в независимости от того будут на нем грязные следы ее ботинок или нет.
А на кухне так же темно, только свет фонаря с улицы помогает разглядеть контуры предметов. Девушка достала из кармана мобильный, он был приятно теплый и, посмотрев на часы, убрала телефон, с еще не погасшим экраном, обратно в карман.
- Три часа ночи, - устало вздохнула Рукия, зажигая газ, сейчас оставалось только радоваться, что плита электрическая и не надо возиться с зажигалкой, с замерзшими и слегка онемевшими пальцами это сделать было бы проблематично. - Привет.
Брат лишь чуть склонил голову, что можно расценивать как кивок в знак приветствия.
- Опять не спится? – Рукия на ощупь достала чашку из верхнего ящика.
- Дед звонил, - тихо ответил брат, выдыхая сигаретный дым.
- И? – «Плохо. Это очень плохо»
Бьякуя стряхнул пепел с сигареты. Снова затянулся.
- О твоем пятнадцатилетнем мальчике я ничего не сказал, если ты об этом.
Рукия фыркнула.
- Ему семнадцать – упрямо исправила она, - дед не звонит, чтобы просто спросить, как у нас идут дела.
Ей вот, к примеру, он вообще не звонил. Ни разу. Рукию это не расстраивало. Совсем.
Девушка присела на корточки рядом с батареей, спрятанной за деревянной решеткой, грея руки. Идущее тепло неприятно покалывало кожу согревающихся ладоней.
Брат на глупое исправление никак не отреагировал. Они уже привыкли друг к другу настолько, что перестали обращать внимание на такие мелочи, хотя живут вместе не так давно. Только Рукия все еще продолжала считать, что ее старший брат странный выше среднего. Взять хотя бы вот эту его привычку пить крепкий черный кофе по ночам и курить. Ну, кто? Кто пьет кофе в три часа ночи в доме, где от холода пар валит изо рта?!
Видимо о содержании разговора с дедом Бьякуя решил умолчать.
- Мы завтра собираемся в клуб, пойдешь с нами? – девушка знала, что брат откажется, он всегда отказывался.
- Зачем? – в голосе не было и грамма заинтересованности.
- Отрываться? – Рукия глупо хихикнула, ее брат и тусовка - вещи не совместимые, - расслабишься. Найдешь себе уже кого-нибудь, ты же знаешь, что почти любая женщина захочет быть с тобой.
«Может, начнешь спать по ночам», - добавила она про себя.
Брат лишь тихо хмыкнул, выдыхая дым.
- Ну, если не устраивают женщины, найди мужчину, - Рукия ехидно прищурилась, - или заведи себе собаку.
«А еще я могу сводить тебя на ипподром!»
- Зарываешься, сестренка.
- Я вообще не рассчитывала на то, что ты меня слушаешь, дорогой брат.
Неприятно засвистел закипевший чайник.
- Так что пойдешь? – спросила Рукия, заваривая себе чай.
- Я пока так и не увидел смысла в этой затее, - Бьякуя затушил сигарету, ломая потемневший от никотина фильтр о дно пепельницы.
- Пообщаешься с тем самым «пятнадцатилетним мальчишкой» - передразнила его сестра.
- Я подумаю.
О, это было уже что-то новенькое, обычно брат отказывался от таких предложений сразу и на корню, чтобы не возникло даже мысли о попытках его переубедить.
Рукия села на пол, прислонившись спиной к теплой батарее, обнимая согревшимися ладонями чашку с горячим чаем. Девушка любила сидеть в такой уютной молчаливой тишине рядом с братом.
Чиркнула зажигалки и Бьякуя затянулся новой сигаретой. Он много и с удовольствием курил. Рукия ни один раз видела, с каким наслаждением брат вдыхал табачный дым, а потом подолгу разглядывал тлеющую сигарету, как будто мысленно разговаривая с ней о чем-то своем, только им двоим понятном. А еще Рукия знал, что у брата пробито легкое и он, задыхаясь, страшно кашляет в периоды обострений – обычно весной, когда вишня только начинает расцветать.
Сейчас девушке очень хотелось подняться, подойти к брату и обнять его так крепко, как она только сможет… Может быть даже поцеловать его в щеку или в висок. Показать Бьякуе, что он не один, что у него еще есть сестра, что она его любит и постарается всегда быть рядом. Только Рукия боялась так поступить, наверное, потому что не была уверена в правильности своего желания. Все-таки у них с братом, несмотря на довольно откровенные беседы, случающиеся периодически, не настолько близкие отношения.
- Знаешь, мне иногда кажется, что мы все давно уже мертвы и живем только по инерции, - тихо сказала Рукия. Эта мысль посещала ее уже не в первый раз, хотя сейчас она испугалась, что поддавшись влиянию момента, озвучила ее. Но брат никак не реагировал, наверное, ее голос был слишком тихим.
Рукия вздохнула и поднялась с пола, машинально отряхнув юбку:
- Я спать. До завтра.
Бьякуя кивнул.
Девушка глотнула чай и пошла в свою комнату. Через минуту наверху хлопнула дверь, и снова все затихло, не было слышно даже вездесущего тиканья настенных часов и шуршания шин, проезжающих за окном редких в такой час автомобилей.
- Да, Рукия, ты, наверное, права. Мы живем только по инерции, - Бьякуя смял пустую пачку и, выкинув ее в ведро, тоже отправился к себе.
В темных комнатах их дома стало чуть теплее.
2
Я просто знаю, что в последний момент, когда тебе никто не поверит, прохожий на остановке возьмет и укроет тебя под плащом… (с)
Утро началось отвратительно, если не сказать грубее.
Рукия проснулась от острого приступа тошноты, который вырвал ее из нежных объятий сна. Скользя босыми ногами по паркету, девушка бросилась в ванную, старательно зажимая рукой рот, а на всякий случай еще и нос. Добраться до унитаза она успела как раз вовремя.
Бьякуя, чистивший зубы, обернулся на спотыкающуюся сестру, вбежавшую в ванную и согнувшуюся в приступе рвоты. Это было что-то новенькое. Не выпуская зубную щетку изо рта, он вышел из ванной комнаты. Бьякуя вернулся со стаканом холодной воды, который поставил достаточно близко к сестре, чтобы она легко могла до него дотянуться, но достаточно далеко, чтобы его можно было разлить, случайно задев. Кажется, девушка этого даже не заметила. Бьякуя отвернулся к раковине, продолжая умываться. Громко льющаяся вода заглушала своим шумом все остальные звуки.
Спустя десять долгих и мучительных минут Рукия прижималась лбом к стене и уже была способна осознавать, что кафель на ней прохладный и что это очень приятно. Пить хотелось нестерпимо, но сил на то, чтобы подняться и спуститься на кухню, просто не было. Девушка заметила, что рядом, только руку протяни, стоял такой желанный сейчас стакан с водой. А еще в поле зрения попали ноги Бьякуи, который уже вытирал большим махровым полотенцем лицо.
Так вот что значит заботливый старший брат! На стыд сейчас просто не было моральных сил.
- У нас в семье ожидается прибавление? – спросил Бьякуя, вешая полотенце на крючок.
Рукия неопределенно мотнула головой, от чего тошнота вновь подступила к горлу. Девушка тяжело задышала, но сдержала новый приступ.
- Воспитывать буду я, если что, - продолжил брат, прислоняясь спиной к стене.
- О, - только и смогла выдавить Рукия.
Наверное, Бьякуя воспринял это как вопрос.
- Потому что мне страшно подумать, кто может быть его отцом, - пояснил брат.
Девушка подняла на него полный злобы взгляд, хотя в ее положении это выглядело скорее жалко, чем грозно.
- Ты хочешь поговорить со мной о нежелательной беременности? Сейчас? – делая долгие паузы между словами, спросила Рукия, Бьякуя ее не торопил и терпеливо ждал, когда она закончит фразу.
- Ты вынуждаешь меня это делать, - спокойно ответил брат, - Лично у меня нет никакого желания разбираться с такой проблемой, особенно, если она появиться неожиданно.
- А так у тебя будет возможность сказать: «Ну, я же тебе говорил!», - слова давались Рукии с большим трудом.
- Это будет слабым моральным утешением в подобной ситуации.
- Я не доставлю тебе такого удовольствия, мой дорогой брат, - девушке не верилось, что он говорит серьезно.
- Я всегда знал, что моя сестра достаточно умна для этого, - чуть улыбнувшись, ответил Бьякуя.
- Мне считать это комплиментом? – кажется, она потихоньку начала приходить в себя.
- Хорошо завуалированным, - поправил брат, - но – да, можешь считать это комплиментом.
- Как насчет того, что я могла просто отравиться испорченным соком? – Рукия уже могла изогнуть губы в подобии улыбки.
- А хоть в чем-то из того, что ты вчера пила, содержался сок? – с усмешкой переспросил брат, иронично склонив голову на бок.
Отвечать на такое было глупо. Тут до Рукии внезапно дошло то, о чем они говорили с минуту назад.
- То есть ты хочешь сказать, что будешь воспитывать моего гипотетического ребенка? – от шока девушка забыла, что нужно делать паузы между словами и натужно закашлялась, давясь желудочным соком, поднявшимся по пищеводу.
- Думаю, да. Причем тебя близко к нему не подпущу, так же как и нашего деда, - ответил Бьякуя, когда сестра прокашлялась, абсолютно не обращая внимания на то, что она растянулась на полу в ванной, обнимаясь с унитазом.
Ситуация походила на горячечный бред, и Рукия постаралась подавать истерическое хихиканье рвавшееся наружу:
- Значит, мне нельзя и помыслить сейчас о внебрачном ребенке, а для тебя это будет нормально?
- Это не для кого из нас не будет нормально. К тому же никто не говорил о внебрачных детях, - исправил ее брат.
- М? – Рукии снова удалось сесть, прижавшись лопатками к стене.
- Сама посуди, такая ситуация достаточно не приятная и компрометирующая одновременно. Особенно для деда, он же хочет нас выгодно женить. Но при хороших связях, которые у меня есть, даже из такого положения можно найти приемлемый выход. Ты уезжаешь куда-нибудь в деревню, подальше от лишних глаз, где спокойно рожаешь. Всяко воздух там чище. Я же старательно распускаю слухи о своей женитьбе и видимо ссорюсь с дедом. А потом моя несуществующая жена трагически умирает, подарив мне первенца, а сестра, отдохнувшая и похорошевшая, возвращается из своего продолжительного «отпуска» в провинции.
Бьякуя улыбался, только это убеждало Рукию в том, что брат говорит не серьезно.
«Все мои родственники редкостные психи», - подумала девушка.
- И, конечно же, твою прекрасную безвременно почившую супругу никто и никогда не видел? – в тон брату спросила Рукия.
- Естественно. Таким образом, молодой вдовец с ребенком, даже несмотря на невыгодную женитьбу, предстает в более выгодном для репутации семьи свете, нежели беременная девчонка, которую, при самом удачном раскладе удастся скоропалительно женить хоть на ком-нибудь, кто по умолчанию не является отцом этого ребенка.
Ее брат страшный человек, если может с такой легкостью рассуждать о подобных вещах.
- Ты просто ужасен, - констатировала Рукия, Бьякуя на это заявление лишь хмыкнул. - Аборты, между прочим, никто не отменял.
- Мы ведь не будем сейчас рассуждать об их неэтичности? Тем более зная тебя, сестра, ты на такое никогда не пойдешь, даже если репутация семьи окажется под угрозой. Конечно, можно надавить, но это вызовет еще больший резонанс, чем в первом случае.
- Как ты можешь так спокойно и цинично рассуждать о моей жизни? – возмутилась Рукия.
- А почему бы и нет? – слегка удивился Бьякуя. - Что ж. Приятного время препровождения, - он оттолкнулся от стены и, подняв с пола пустой стакан, пошел к выходу. – Завтрак на тебя можно не готовить, как я понимаю?
- Угу, - буркнула девушка, - только воды еще принеси, пожалуйста.
Брат обернулся в дверях:
- Я ведь верю в то, что тебя начало тошнить по утрам от «испортившегося сока» выпитого накануне или, в крайнем случае, всему виной какой-нибудь кишечный грипп.
- Это опять был комплимент? Ты сегодня щедр на них, - тихо фыркнула Рукия.
- Нет, это констатация факта, потому что у тебя хорошее воспитание и, я надеюсь, ты не растеряла последний рассудок из-за своей влюбленности.
Девушке захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым.
- Тебя вызвать врача, дорогая сестренка, а то знаешь, испорченный сок может быть очень опасен? Кстати, симпатичная пижама.
Кинуть в брата вантузом, единственным до чего она сейчас могла свободно дотянуться, помешала совесть и то, что Бьякуя увернется.
- Нет, спасибо, - зло бросила Рукия.
Он наконец-то вышел из ванной, оставив сестру наедине с прохладным кафелем, унитазом и скрученными в тугой узел внутренностями.
Все-таки у нее очень заботливый старший брат.
3
На рубеже этих сумрачных тысячелетий по горло в воде… (с)
Сама мысль о кофе заставляла желудок болезненно сжаться. За последние сутки его было выпито столько, что хватило бы на пару недель вперед. Сердце тяжело с замираниями билось в груди, каждый его толчок отдавался гулом в ушах.
Рукия сидела на диване в гостиной, смотрела какой-то сериал без начала и конца, периодически срываясь с места, бежала в ванную, по пути задевая чуть ли не все косяки в доме. А еще Рукия пила воду в таких количествах, что приходилось удивляться, как она еще не полилась у нее из ушей.
Девушка плотнее закуталась в плед, не то чтобы ее знобило, просто ночной холод сейчас мерещился повсюду. Сериал про каких-то врачей. Он мог бы казаться забавным, но закадровый неестественный, какой-то даже механический смех, портил все впечатление.
Рядом на диван присел брат, от него тянуло сигаретами и кажется какао. Это удивляло, хотя сейчас она не поручилась бы за свое обоняние.
Хотелось придвинуться ближе к Бьякуе, положить голову ему на плечо или может быть на колени и просто слушать, как он дышит, чувствовать, что брат рядом. Только вот Рукия не могла себе этого позволить. Нет, она не думала, что брат отстраниться, уйдет и не поймет ее, просто у них были не такие отношения, а найти в себе силы, для того чтобы изменить их девушка пока еще не сумела
- Завтра будет солнечно, - сказала Рукия, чтобы не молчать.
Бьякуя слегка повернул голову в ее сторону, вопросительно изогнув бровь. Девушка только сейчас заметила какие у него уставшие глаза, с красной паутиной лопнувших сосудов. Наверное, брат не спал уже вторые сутки.
«Дед звонил» - вспомнила Рукия его слова, и то насколько тихим и бесцветным был голос брата в тот момент.
О чем же таком они говорили, если Бьякуя даже спать не может? И ведь не наберешь номер деда и не спросишь его, какого черта тому понадобилось от ее брата на этот раз! А Бьякуя не расскажет, если сразу не рассказал, то она узнает о том, что случилось или еще только случиться, когда все закончится и говорить уже будет не о чем.
Внутри закипала злость с едким привкусом горечи и обиды.
Брат повернулся к окну. Небо было затянуто тяжелыми осенними облаками.
- Да, завтра определенно будет солнечно, - улыбнулся сестре Бьякуя.
- Сегодня вечером даже не думай одевать костюм, - Рукия продолжала беспричинно на него дуться.
- Ты кого-то к нам пригласила? – спросил он, без особого интереса.
- Мы идем в клуб, - напомнила ему Рукия, ведь Бьякуя же не сказал «нет» вчера.
- А я разве соглашался? – удивился брат.
- Ты же не заявил: «Нет, спасибо. Меня это не интересует», - передразнила Бьякую сестра, поправляя плед на плечах.
- То есть все, что не имеет такой формулировки - это не отказ?
- В твоем случае – да.
Неприятный смех, донесшийся из телевизора, резанул по ушам, брат вздохнул, пожав плечами. Действительно, что на такое ответишь? Рукия физически ощущала, как сильно он устал.
- Значит не костюм, а что тогда? Джинсы на два размера меньше? – Бьякуя улыбался уголком губ, и от этой его полуулыбки внутри у сестры разливалось приятное ласковое тепло.
Все-таки Рукия очень любила своего старшего брата.
- А у тебя такие есть? – ехидно поинтересовалась девушка, - поверь мне, ты будешь иметь большой успех!
Бьякуя хмыкнул в ответ.
Они полдня провалялись на этом диване, обсуждая гардероб и строя нереальные планы на вечер. Заказали обед в ресторане, потому что готовить не было никакого желания, долго спорили, выбирая блюда. После пяти вечера Рукии стали звонить ее бесконечные знакомые-приятели что-то выясняя, уточняя или просто поболтать. От постоянных телефонных трелей разболелась голова, и они выключили все телефоны в доме. Посмотрели глупую романтическую комедию, много, громко и с большим удовольствием комментируя происходящее на экране, и отправились собираться в клуб.
4
Тихо в обратную сторону крутится магнитофон. В доме темно. Шорохи, скрипы сводят с ума. Кончился день. Не имеют значения цифры. На лепестки рассыпался мак…(с)
Бьякуя стоял в дверях своей комнаты, прислонившись к косяку, курил и наблюдал за тем, как сестра устраивает настоящий погром в его вещах. На сопротивление не было сил, он и так успел сдать все возможные позиции, так что спорить с загоревшейся идеей «выбрать брату рубашку» Рукией было бесполезно.
Девушка придирчиво рассматривала вещи на ткань, цвет, рисунок, текстуру и, было совершенно не понятно, какого результата она хочет добиться, переворошив весь шкаф.
Ее брату оставалось только тихо вздыхать, курить, стряхивая пепел в кружку (Бьякуя постоянно терял пепельницы, знал, что их больше десяти в этом доме, но с уверенностью мог сказать, где находится только одна – на кухне. Рукия же внимания не обращала на наличие окурков во всевозможной посуде), и молить всех богов, чтобы сестра, наконец, угомонилась.
Рукия сдула непослушную прядь с лица. Заставить брата влезть в джинсы, которые застигаются только на вдохе – это одно, а вот подобрать к ним рубашку – совершенно другое. Бьякуя молча, наблюдал за ее трудами, стоя в дверях, и даже не пытался отвешивать едкие замечания, как делал это обычно. Рукия была уверена, что брат поступает так ей назло.
Она старалась не оборачиваться к Бьякуе, а если и смотрела на него, то только в лицо. Причина была проста, брат стоял в одних джинсах, и взгляд так и цеплял шрам, перечертивший весь его правый бок. Рукия боялась этого шрама, ей почему-то казалось, что он до сих пор болел, хотя девушка точно знала, что он давно зажил и не причинял брату никаких не удобств. Но она все равно не могла видеть эту неровную страшную полоску на теле Бьякуи.
Рукия тряхнула головой, отгоняя лишние мысли.
- Ты ведь все равно будешь сидеть у бара, цедить весь вечер два-три коктейля и с захода разворачивать всех, кто попытается с тобой познакомиться, - буркнула девушка. Она была уверена, что все так и будет.
Бьякуя пожал плечами, сладко затянулся сигаретой:
- Неужели, дорогая сестра, ты меня настолько хорошо знаешь?
- А что, может быть как-то иначе? – фыркнула Рукия. В ее голове рождался беспроигрышный план, - не думаю, что ты можешь познакомиться хоть с кем-то подкатившим к тебе в клубе и проговорить больше десяти минут к ряду.
- Ты так считаешь, потому что я не люблю подобные заведения и их контингент? – брат потушил сигарету о дно кружки.
- Что-то типа того. Я думаю, тебе просто не нравится, когда с тобой пытаются познакомиться и от места это никак не зависит, - Рукия встала с колен, подошла к брату, протягивая ему рубашку. – Ее.
Протестов не последовало, значит, Бьякуя согласился с выбором сестры.
- Если хочешь, мы можем даже поспорить, что в независимости от обстоятельств, ты все равно будешь заворачивать всех, кто будет достаточно смел, чтобы подойти к тебе, - в глазах Рукии блеснул азарт.
- Ты считаешь, что таких людей будет много? – удивился Бьякуя, застегивая рубашку.
- Брат, ты себя в зеркало видел? Если нет, подойди и посмотри, - возмущенно ответила девушка, она надеялась, что брат согласиться на ее пари, - да, я считаю, что таких будет много. Так что? Поспорим?
- Условия? – по-деловому спросил Бьякуя, улыбаясь немного хищно.
- Ну… - Рукия сделала вид, что задумалась, - ты не посылаешь сразу никого и даже соглашаешься, если тебе предложат выпить или потанцевать, и будешь общаться с каждым, кто к тебе подойдет с целью познакомиться минимум пятнадцать минут. Если таких человек одновременно несколько, то выбор за тобой.
Бьякуя кивнул, принимая условия.
- На что спорим?
- В случае проигрыша я получаю твою кредитку на неделю в пользование, - отчеканила Рукия, радуясь своей маленькой победе.
- О, - только и ответил Бьякуя, - ты так уверена в том, что не проиграешь?
Она широко улыбнулась в ответ.
- Если, по какой-то мистической причине, я не выиграю, в чем сильно сомневаюсь, то с меня… хм… ну, все что захочешь, наверное. Только в разумных пределах! – уточнила Рукия.
- А моя кредитка – это значит разумные приделы? – возмутился брат.
- Ага, - хихикнула Рукия, - ну что, по рукам и пошли, а то ребята уже заждались?
- По рукам, - согласился Бьякуя, выходя из комнаты.
Господи, на что он подписался?
5
Тебе твердят твои подруги, что я немного не в себе, но я убью того, кто скажет, что я не пара тебе.
Бьякуя поддерживал сестру, старательно обходящую лужи по поребрику, с которого она имела все шансы соскользнуть в эти самые лужи.
Небо затянуто грязной ватой облаков, пропитанных слабым раствором перманганата калия на закате.
Рукия ссыпала в карман его плаща горсть конфет. Странно, она же знает, что Бьякуя не любит сладкое. Это были леденцы в якро-синих фантиках с названием «Альпийская мята». Хм. Такое можно и пережить, хотя они, наверное, испачкают язык каким-нибудь зелено-голубым красителем. Именно в это заключался коварный план Рукии?
Леденец был слишком сладким, кислым и горьким одновременно. Щеки свело моментально, язык даже как-то немного одеревенел. Плеваться на улице конфетами не позволяло воспитание, а урны на глаза как-то не попадалось. Он ведь очень любит свою сестру? Значит, убивать ее сейчас рука не поднимется, тем более что вечер еще даже не успел начаться. Просто некоторые дети рождаются с черной душой и садистским чувством юмора.
А Рукия шла и мило улыбалась витринам редких магазинов и окнам домов.
На перекрестке их уже ждали. Высокий немного мрачноватый парень испанской наружности, девочка с добрым лицом и длинными рыжими волосами и два мальчишки, которые о чем-то ожесточенно спорили.
Садо, Орихиме, Ичиго и Ишида.
Бьякуя не хотел знать о них и десятой доли того что знает, хватило бы просто имен и расплывчатого визуального образа, которые были бы настолько смутным воспоминание, что не сразу приходили бы на ум, при упоминании об этих людях. Он вообще чувствовал себя старой никому не нужной тумбочкой без одной ножки и с отваливающейся дверцей, которую давно позабыли и завалили на чердаке.
Орихиме заметила их и теперь, приподнявшись на цыпочках, махала рукой, приветливо улыбаясь. Когда смотришь на таких милых девочек, думать о них плохо как-то не получается. Бьякуя посочувствовал своей сестре, с этим искренним, честным существом конкурировать просто невозможно.
- Так вот, Куросаки, ты меня вообще слушаешь? – до них уже долетали обрывки разговора. – Ты же смотрел эту передачу? Там ведущий постоянно есть какую-то гадость типа тараканов, гланд мартышек, червей, улиток…
Пару лет назад Бьякуя путешествовал и побывал в прекрасном семейном ресторанчике, оформленном под трактир, в котором кухня обставлена была соответствующе и, кажется, даже газ не был проведен. Готовили как в старину на жаровнях. Вот там-то ему удалось попробовать жареных на медвежьем сале виноградных улиток с чесноком. Вкуснее этого не существовало просто ничего. От одного воспоминания слюнки текли. Только вот сейчас во рту все еще таяла отвратительная конфета, которая портила абсолютно все!
- … перед ним распаковали и обдали кипятком, но он все равно не смог даже ложку в рот взять! – голос Урюу выдернул Бьякую из сладких воспоминаний.
По скривившимся лицам было понятно, что рассказывали что-то не очень приятное.
Сестра радостно обнималась с Орихиме, которая что-то весело щебетала. На все приветствия Бьякуя вежливо кивал, сказать что-то в ответ мешала злополучная «Альпийская мята».
Чтоб он еще хоть раз!
Почему-то Ичиго решил пожать ему руку. «Мальчик с волосами цвета леденцов» - охарактеризовала его как-то Рукия, так некстати всплыло воспоминание. От одного слова «леденец» неприятно заныли зубы.
Делая шаг навстречу, чтобы пожать протянутую руку, у Бьякуи подвернулась нога.
«Ебаный свет!» - захотелось проорать на пол-улицы, но в место этого он выдохнул лишь тихое «черт!», когда обрызгал грязной водой из лужи джинсы чуть ли не до колена.
Разве мальчишка в семнадцать лет имеет моральное право быть шире его в плечах?
Выпрямившись и нервно сдув длинную челку со лба, Бьякуя смачно и с большим наслаждением выплюнул чертов леденец прямо на тротуар.
- Здравствуй, Куросаки, - улыбаясь, поздоровался он.
На лице Рукии отобразилась мысль, которая явно не пройдет даже самую мягкую цензуру. Ишида, лишь поправил очки, а Орихиме, кажется, вообще ничего не заметила.
«Бьякуя странный» - отстраненно подумал Садо.
6
Ощущая день как Гас Ван Сент, я меняю деньги на абсент… (с)
По дороге до клуба Бьякуя успел узнать, что сегодня выступает какая-то группа с трудно произносимым названием, об очередной глупой выходке отца Ичиго и бонусом парочку безумных рецептов от Орихиме. А ведь он ни о чем таком не спрашивал!
Эти люди его поражали. Они были такими странными, такими… живыми.
Рукия смеялась в голос над их шутками и всячески подтрунивала над Ичиго с Ишидой, и только Орихиме она улыбалась, обещая, обязательно попробовать ее очередной кулинарный шедевр.
Определенно приторную идеалистическую картину разбавляло лицемерие. Насколько он все-таки испорченный человек, если ему не комфортно среди искренних и честных людей.
Перешагнув порог клуба, на них обрушилась какофония различных звуков, которым лучше всего подходила характеристика «громко» и «шум».
Глаза немного болели и постоянное мельтешение цветных пятен раздражало. В том что по мнению музыкантов являлось хорошей песней, нельзя было разобрать ни единого слова. Вообще. Даже предлоги.
Они прошли мимо танцпола – Бьякуя вознес молитву богам по этому поводу, и поднялись по совершенно прозрачным узким ступенькам на некое подобие балкона с колонами, где стояли тесно прижавшиеся друг к другу столики. Здесь можно было услышать собеседника, даже если он не будет орать тебе на ухо, хотя говорить приходилось все равно громко. Бьякуя предполагал, что есть все шансы сорвать голос от крика. А еще в этом клубе нельзя было курить. Нет, скорее всего, в туалете можно было или в каком-нибудь специально отведенном закутке, но вот за столиками точно нельзя. Поймав себя на мысли, что ни за какие блага не отправиться в туалет в подобном заведение без крайней нужды, потому что страшно представить, чем там могут заниматься люди помимо действа, для которого он и предназначен, Бьякуя решил, что будет выходить на улицу. Это немного напрягало, он определенно выбрал бы для времяпрепровождения другое место.
Рукия, Ишида и Орихиме расселись на угловом диване. Видимо Ичиго с Садо спустятся к бару, что они как раз и обсуждали. Орихиме подскочила, решив предложить свою помощь, со стороны Бьякуи это напоминало глупое кудахтанье с нелепым размахиванием руками, только по какой-то загадочной причине оно не вызывало ни раздражения, ни отторжения. Можно было только возвести глаза к потолку, страдальчески вздохнуть, поблагодарить и отказать.
«Да, дорогая сестра, у тебя определенно нет шансов» - сделал вывод Бьякуя.
- Рукия, что будешь? – спросил Ичиго, отбившись от помощи Орихиме.
- Сок, - ответил за нее брат, пока девушка не успела и рта раскрыть, - персиковый.
Она смерила Бьякую злобным взглядом, почему-то его сестра испытывала к персикам стоическую неприязнь.
- А брат будет Пина коладу, - процедила Рукия сквозь зубы, - и попроси у бармена пару вишенок положить.
Ичиго удивленно уставился на Бьякую.
- Да, страсть как люблю вишенки, - он лишь пожал плечами, глядя в глаза сестре.
Буркнув что-то напоминающее: «боже, ну что за семейка?» Ичиго с Садо удалились. Последний был приятно молчалив.
Рукия была более чем не довольна «соком» и нервно покусывала ноготь на большом пальце, раскачивая ногой под солом, от чего края ее непомерно пышной многослойной юбки, почти пачки, красиво поднимались и опадали.
Кажется, он нашел пару преимуществ у прозрачных столов.
Ишида развлекал Орихиме, хотя скорее наоборот, девушка что-то рассказывала, а он просто это вежливо выслушивал.
Садо с коктейлями вернулся на удивление быстро, потеряв Ичиго где-то по дороге.
Перед Бьякуей поставили это. Бежевые разводы ликера были скрыты под взбитыми сливками, а сверху красовалась вишня на длинном тонком черенке. Коктейльная трубочка, тоже была украшена искусственной вишней, радовало только то, что зонтиков, шпажек и прочей глупой мишуры больше не было.
Бьякуя закатил глаза, беззвучно сетуя на извращенный юмор своей сестры, он был уверен, что слаще напитка, чем у него в бокале, может быть только малиновый сироп.
Рукия злодейски ухмылялась напротив, хотя и делала вид, что очень интересуется очередной невероятной историей Орихиме.
Пребывая в сладких мечтах о том, что в ближайший месяц, как минимум, Рукию ждут исключительно переперченные блюда на завтрак, обед и ужин (он ведь совершенно случайно, по забывчивости, будет щедро посыпать красным или черным перцем даже молочную кашу), Бьякуя посасывал трубочку, стараясь выпить приторный коктейль побыстрее.
Рукия двигала перед собой стакан с соком, он явно ее раздражал; она буравила его взглядом, как будто от этого сок мог испариться. Ичиго, который уже давно успел вернуться и усесться между Рукией и Ишидой на диван, о чем-то вновь спорил с последним. Видимо у них был бесконечный лимит тем для всевозможных диспутов. Садо с Орихиме растворились где-то среди людей на танцполе.
Почему-то стул рядом с Бьякуей все еще оставался не занятым, это давало возможность кому-нибудь присесть на него… кому-нибудь не знакомому, но желающиму познакомиться как можно ближе.
Рукия подняла глаза на брата и опрокинула стакан. Сок мгновенно залил весь стол. Бьякуя отъехал на стуле и ощутимо приложился лопатками к колонне за своей спиной, расставил ноги как можно шире, чтобы льющийся со стола сок не заляпал и так порядком испачканные джинсы.
- Я случайно, - невинно хлопая ресницами, буквально пропела Рукия. Бьякуя лишь пожал плечами, не выпуская изо рта трубочку. Кто бы ей не поверил?
- Ичиго, махито! – приказным тоном распорядилась девушка.
Дальше последовал длинный и достаточно нелепый спор между Рукией и Ичиго о том, что он ей «не паж и не прислуга на побегушках». Бьякуя насмешливо фыркнул. Большие умоляющие глаза его сестры не давали Куросаки никаких шансов.
И вот тогда начался кошмар – к нему подошла она.
- Ты танцуешь, - спросила она, сразу переступая через вежливые хождения вокруг. Бьякуя повернулся, отрывая коктейльную трубочку от губ и прекратив разглядывать дергающихся на танцполе людей. Шансов отказать у него просто не было, иначе спор – проигран.
Она была высока, стройна и одета по минимуму, такими по вечерам забиты почти все клубы.
Бьякуя вздохнул поднимаясь. Что ж пятнадцать минут, дорогая сестра?
7
Посмотри мне в глаза, в этом городе нет глаз честнее, чем у меня. Я не смог бы жить где-то еще и любить кого-то так, как тебя (с)
Пока Бьякуя пытался хоть как-то двигаться на танцполе, среди множества разгоряченных людей, которые его постоянно касались, что вызывало глухое раздражение, взбитые сливки в его коктейле благополучно опали, а колотый лед подтаял. Теперь эта Пина колада больше напоминала сбитую мыльную пену с одинокой вишенкой на дне почти пустого бокала.
Бьякуя присел на стул, отвязаться от дамы пригласившей его оказалось достаточно проблематично. Рукия, все еще сидящая напротив брата, ехидно улыбалась, но никак не комментировала происходящее, со стороны наблюдая, как брат ввязывается на свою беду в разговор о моде с Ишидой.
Ну, кто же знал, что этот парень с внешностью отличника и «мальчика из хорошей семьи» окажется настоящим фанатом?
Бьякуя старался понять какую-то безумную классификацию рюш, вылавливая из сливок вишенку за черенок. Ишида в обозримом будущем замолкать не собирался, видимо найдя в лице Бьякуи благодарного слушателя, хотя тот совершенно не старался поддержать беседу и только кивал, как показывал результат в нужных местах.
Люди, трущиеся друг о друга на танцполе, завораживали, это было все равно, что смотреть на огонь.
Бьякуя задумчиво, держа за черенок, посасывал вишню, выловленную из остатков коктейля.
- Брат ведь еще его языком в узелок завяжет, - нарочито громко сказала Рукия розовеющему от смущения Ишиде, хотя румянец при таком освещении мог быть обманом зрения.
Бьякуя посмотрел на сестру и понял, что у нее даже кактусы погибали бы смертью храбрых.
Если можешь завязать черенок цуката в виде вишни в узелок языком это в их компании признак… чего-то? Бьякуя когда-то слышал о чем-то подобном, но на этом все его познания в данном вопросе и ограничивались. Это было престижно? Круто?
Ему же казалось глупым, видимо с высоты прожитых лет, но попробовать стоило, любопытство могло и не оставить его в покое.
Дожевав вишенку, Бьякуя втянул черенок в рот и постарался завязать его в узел языком. Это было странно, но очень забавно. Ишида и Рукия смотрели на него, с вытянувшимися лицами и вытаращенными глазами. Пф. Дети.
Неужели сестра думала, что он ее не услышит?
Бьякуя снял с языка завязанный черенок вишенки и положил перед собой на салфетку. Оказалось не так трудно, как он предполагал в начале.
Тут к нему с нелепым пошлым предложением подошел очередной желающий познакомиться.
Захотелось скулить побитой собакой и сдаться на милость хихикающему в кулачок победителю, только вот Рукия встала и куда-то упорхнула, как будто была на сто процентов уверена, что на ближайшие пятнадцать минут у ее брата новая пассия.
Бьякуя улыбался, отказываясь от того чтобы его угощали выпивкой, старался быть приветливым и общительным, вот только постоянно скашивал глаза на наручные часы и отсчитывал секунды до спасительной фразы «извините, но я не думаю, что нам стоит продолжать наше знакомство, прощайте». Минуты тянулись удручающе медленно, но вот, наконец, заветная цифра их проходит, и звучит заготовленная заранее фраза. Бьякуя встречает непонимание в глазах. Отвечает холодным взглядом и сухим кивком, если человек был достаточно понятлив, то отваливает сразу, если нет - приходится объяснять подробнее.
Эти игры стали уже порядком скучны и поднадоели после четвертого прогона.
Но он же как-то выдерживал многочасовые светские рауты в обществе дам с фигурами зубочисток, запудренными лицами карманных собачек с приклеенными пластическими хирургами улыбками и интеллектом планктона?
- Привет, - на стул рядом с Бьякуей кто-то бесцеремонно уселся.
Обернувшись, он почти нос к носу столкнулся с мужчиной, имеющим наглую улыбающуюся физиономию и дикие с искринкой легкого сумасшествия красноватые раскосые глаза. Он бы даже назвал безумие этих глаз поэтичным, если бы все остальное не было настолько откровенно бандитским.
Воображение рисовало красочные картины того, что с ним мог сделать этот представитель рода человеческого.
Только вот появление такого необычного во всех отношений субъекта с растрепанными красными волосами не вызвало никакого удивления у Ишиды, сидящего через стол, что наводило на определенные подозрения.
Вот конкретно сейчас Бьякуя поймал себя на том, что, во-первых, хочет двинуть этому бандюгану со странными бровями чем-нибудь тяжелым и позорно проиграть (как ему – заслужено получив ответ кулаком в лицо, так и сестре – дурацкий спор). А, во-вторых, Бьякуя искренне сожалел, что рядом нет малышки Орихиме, которая кинулась бы здороваться со знакомым, подтвердив подозрения в том, что все это козни Рукии.
- Здравствуй, - Бьякуя заставил себя не двигаться с места в попытке скрыться бегством.
Кажется, мужчина немного поник и расстроился, такому развитию событий. Он что действительно рассчитывал быть посланным в дальние дали?
- Абараи Ренджи, - представился он.
8
Я наяву вижу то, что многим даже не снилось, не являлось под кайфом, не стучалось в стекло. Мое сердце остановилось, отдышалось немного и снова пошло. (с)
- Абараи Ренджи.
Он произнес эти два слова так, как будто гордиться, без рода и племени, а гордиться своим именем. Бьякуя смотрел на него и не понимал, как такое вообще возможно. Это поднимало из самых глубин души давно похороненное и полузабытое чувство – зависть.
Многое встало на свои места. Рукия, именно поэтому ты к ним тянешься, к этим непонятным странным людям, которые выглядят слишком живыми, которые умеют смеяться в голос? Потому что завидуешь им? Потому что мы с тобой вот так не умеем?
Желание сбежать отсюда, скрыться, чтобы не нашли, взыграло с удвоенной силой. Пришлось приложить изрядное усилие, чтобы не шевелиться.
Бьякуя видел свое отражение в глазах Ренджи.
Это было состояние близкое к панике.
Абараи смотрел на него, широко ухмыляясь. Бьякуя достал из кармана пачку сигарет и простую дешевую зажигалку, какого-то безумного, кажется, голубого цвета.
- Где здесь курят, Абараи Ренджи, - спросил он.
Ренджи немного растеряно смотрел на сигареты, так будто не совсем понимал, что от него хотят. Бьякуя поднялся и, аккуратно обойдя стул, пошел к лестнице ведущий в низ. Он спиной почувствовал, что его новый знакомый поднялся следом.
Рукия шла навстречу, легкомысленно размахивая рукой и посасывая какой-то коктейль, видимо тот самый махито. Бьякуя красочно изобразил жестом, как он душит, а потом ломает со смачным хрустом чью-то воображаемую шею, испытывая при огромное наслаждение. Сестра сделала вид, что никаких угроз не заметила, и вообще она смотрит в другую сторону. Умение отводить взгляд Рукия возвела в искусство, даже тем мартышкам, которые ничего не видят, ничего не слышат и ничего не скажут, с ней было не сравниться.
Нога опять подвернулась, и Бьякуя запнулся за ножку пустого стула, выдвинутого чуть ли не к середине прохода между столами. Чертовы ботинки, и угораздило же влезть сегодня именно в них! Чтобы не полететь носом вперед пришлось схватиться за спинку так невнимательно выдвинутого стула. Вернув равновесие, Бьякуя боковым зрением заметил, как Ренджи за его спиной неприятно скривился, получив пинок в голень от Рукии, что-то тихо прошипел почти на ухо девушке, глухо матерясь, что было легко прочитать по губам, и заметно прихрамывая, двинулся дальше. Кажется, неуклюжих попыток Бьякуи разбить себе голову никто не заметил.
На ступеньках не было прорезиненных полос, зато имелись люминесцентные провода синего, зеленого и фиолетового цвета. Глупость какая. Прикинув свои шансы свалиться с этой лестницы, Бьякуя позволил Ренджи спускать первому. Не то чтоб он был неуклюж, просто сегодня день такой, когда он выставляет себя в не самом выгодном свете. Интересно, а у этого мужика со странными, возможно даже татуированными бровями, и длинным красным хвостом вдоль спины… хотя в такой темноте волосы отливали в каштановый… хватит ума не приставать к Бьякуе? Ведь он же не сделал какого-то неприличного намека, чтобы его теперь тащили в туалет и лезли в штаны. Он же просто хотел пойти и покурить. Боже, ну что за мысли лезут в голову! Подвернутая нога немного ныла, наверное, потянул.
До туалета они так и не дошли, остановившись за очередным поворотом. Высокая урна, которая служила пепельницей, была заплевана и завалена окурками до такой степени, что близко к ней вряд ли бы кто решился подойти.
Определенно - нет.
Видимо брезгливость отразилась на лице достаточно четко. Ренджи хмыкнул и, схватив его за рукав, потащил куда-то в бок мимо подсобных помещений спрятанных за тяжелыми шторами, которыми были задрапированы почти все стены в этом клубе.
Ренджи остановился перед какой-то железной дверью и, не задумываясь ни секунды, открыл, сильно пнув рядом с замком. Пахнуло сыростью осенней подворотни. Железная дверь с грохотом врезалась в стену.
«Дури у него много», - констатировал Бьякуя, выходя на улицу.
- Замок заедает, с ней всегда так, - пожал плечами Абараи.
А ведь Бьякуя опять ни о чем не спрашивал, что за дурацкая привычка снабжать его лишней и абсолютно не нужной информацией!
Бьякуя провел пальцем по грязно-серой стене, на подушечке даже пыли не осталось, видимо здание с этой стороны было выкрашено в неприятно-мышиный цвет. Фонарь напротив освещал живописные помойные баки. Бьякуя прислонился к стене плечом и закурил. Он чувствовал, как влажность этой подворотни пропитывает его, вытесняя тепло. Щиколотка ныла все ощутимее. Пожевав губу, он все-таки присел на корточки, всей спиной откидываясь на стену. Почему-то казалось, что она была покрыта маленькими маслянистыми каплями и поросла шевелящимся мхом. Захотелось завопить и вернуться в душный клуб, где дышать тяжело от движения и запаха чужих тел. Бьякуя, рассмотрел со всех сторон и подавил в себе чувство брезгливости, в таких внутренних битвах он всегда побеждал.
Молчал стоящий рядом Ренджи, даже не подозревал о внутренних баталиях.
Бьякуя открыл глаза, кажется, пока он мысленно воевал со стеной, он их закрыл. Это удивляло.
- Давно знаком с моей сестрой? – Бьякуя посмотрел на Ренджи, для этого пришлось высоко задрать голову и чуть ли не темечком, прислониться к чертовой стене, шевелящейся мох с которой уже, сдавливая, переползал на плечи и тянулся к шее. Бьякуя внутренне ликовал и пел дифирамбы своей выдержке.
- Что-то типа того, - от Ренджи шло тепло. Находясь на довольно приличном расстоянии, даже их личные пространства не соприкасались друг с другом, Бьякуя все равно ощущал идущий от этого мужчины жар. С ним, наверное, как рядом с печкой.
- И на что спорили? – подозрения насчет сестры подтвердились. Она втащила Абарая во всю эту историю, и так как он смотрит немного затравлено, хотя умело прячет свой страх за бравадой, то согласился с предложением Рукии явно не по доброте душевной.
Ему тоже не приятно?
- Я ей должен был кое-что, вот она и припомнила, - Ренджи потер шею под низким хвостом. В неровном свете фонаря можно убедиться, что волосы у него все-таки красные.
- Много же ты ей задолжал, - насмешливо хмыкнул Бьякуя, выдыхая дым.
Ренджи убрал руки в карманы и немного нагнулся, вперед нависая над Бьякуей:
- Не то чтобы. Просто с ней лучше не спорить. Когда-то я этого не знал и попался.
Та простота, с которой этот человек признавал ошибки, и честность с совершенно незнакомым человеком, просто поражали.
- Ну и бонусом шли оплата моего счета и обещание угостить ужином, - Ренджи рассмеялся.
«Продаемся за еду значит» - хмыкнул Бьякуя. Он давно не завязывал высокий хвост, и теперь непривычные к тугой прическе волосы заставляли виски слабо ломить от боли. Через полчаса придется расплетать, потому что больная голова не будет давать покоя.
Бьякуя смотрел на мелкие колечки дыма, поднимающиеся от сигареты. Они тянулся к небу струями, казавшимися на фоне черных вельветовых штанов Ренджи сизыми, почти синими. Только у тлеющей сигареты бывает такой дым.
- Да с Рукией определенно лучше не спорить, - согласился Бьякуя, туша сигарету прямо о стену рядом с собой, выжигая окурком щупальца мха, запахло паленой плесенью.
Абараи тихо стоял рядом, глядя куда-то в сторону. Поднявшись, с трудом отрываясь от стены, Бьякуя видел: как всколыхнулся воображаемый мох в бессильном порыве удержать ускользающую жертву, как опадали с его плеч склизкие щупальца, истаивая ржавым пеплом в полете к асфальту.
Ренджи громко захлопнул за ними дверь, отрезая возможность осенней сырости прокрасться за ними вслед.
Шум клуба накрыл горячей волной, выбивая запах плесени из воспоминаний.
9
…и звала сигарета. Сердце расплавилось, вытекло теплое олово, это пятно до сих пор я скрываю от света (с)
Взял с собой до хуя бочонков пиздатого шведского пива, и пьяные в жопу норманны парус поставили криво. Это пиздец, это пиздец! Парус поставили криво! (с)
(щутька)Пока возвращались к их столику, Ренджи шел чуть впереди и только на втором этаже завернул к бару, махнув Бьякуе, что его можно не ждать. Тот и не собирался, но его как обычно никто ни о чем и не подумал спросить. За их столиком сидела Рукия в гордом одиночестве, но улыбалась она на редкость ехидно.
- А Ичиго вот только отошел, даже не знаю, как вы не столкнулись по дороге, - елейным голоском уведомила сестра.
Ну, какое ему к чертям дело до того, где шатается Куросаки со всеми своими друзьями?
- И что же ты не с ним, ведь малышка Орихиме сегодня просто обворожительна? – улыбаясь, поддел сестру Бьякуя.
- Как бы тебе сказать, дорогой бра… - договорить Рукия не успела, на стул рядом с ее старшим братом сел Ренджи с ложкой во рту.
Перед Бьякуей возник шот. Он повернулся, удивленно посмотрев на Абарая, но тот, не обратив на Бьякую никакого внимания, воевал с Рукией за право обладание ложкой. Между ними стояла вазочка с двойной порцией мороженного, залитого каким-то красным сиропом, наверняка клубничным или малиновым.
Эти двое ругались, как дети, и так же заливисто смеялись, но продолжали отбирать друг у друга ложку с длинной ручкой. Оставалось только глупо переводить взгляд с одного на другую и ничего не понимать в этих ритуальных играх. Бьякуя почувствовал себя обделенным, потому что не был посвящен в смысл происходящего. Он посмотрел на шот перед собой и моргнул с еще большим удивлением. Коктейль. Налитый слоями: сверху сине-зеленый, больше все-таки в зеленый, дальше был тонкий слой какой-то белесой жидкости, цвет которой вызывал ассоциации с шампунем, потом шел густой даже на вид оранжевый, а последний слой – прозрачный. Млечная прослойка медленно оседала вниз, смешивая оранжевую и прозрачную, создавая эффект ядерного гриба. Зрелище было поистине завораживающее. Бьякуя восхищенно смотрел широко распахнутыми глазами, как в стакане перед ним закручивается в воронку миниатюрный ядерный гриб!
- Хиросима, - с ложечкой во рту сказал Ренджи почти на ухо, - всяко лучше, чем это, - он щелкнул пальцами по краю бокала с остатками Пина колады, стекло чисто зазвенело на высокой тонкой ноте, бокал пошатнулся, но устоял.
Бьякуя, все еще немного ошалевший, кивнул, ничего не говоря.
Рукия показала большой палец, пытаясь придвинуть вазочку с мороженым к себе поближе, что вызвало глухое рычание со стороны Ренджи и вновь разгоревшейся спор, вылившееся в шутливое фехтование на ложках через стол.
Абараи, что заказал двойную порцию и взял две ложки, зная, что Рукия будет здесь и обязательно покуситься на его мороженое? Откуда такая забота? Кажется, Бьякуя что-то упустил в этой жизни.
- Можно зажигалку? – спросил Ренджи. Бьякуя достал голубое чудовище из кармана, удовлетворяя просьбу.
Абараи взял зажигалку, вытащил из Пина колады трубочку, стряхнув остатки коктейля, оплавил конец с искусственной вишней, которая, упав, прокатилась по столу, и вручил трубочку Бьякуе.
- Пей сразу и не задумываясь, - предупредил Ренджи, поджигая алкоголь в шоте.
Инстинкт самосохранения вопил, что горящую жидкость пить нельзя, но трезвый рассудок противопоставил ему то, что алкоголь горит холодным огнем и его можно без особого вреда поджигать даже на человеческом теле.
Только Бьякуя все равно сильно выдохнул, стараясь немного сбить синее пламя. Он понимал, что глотать придется действительно быстро, иначе покалеченная трубочка совсем оплавиться пластмассовыми слезами.
Алкоголь обжег небо и язык, разливаясь приятным теплом по пищеводу и оседая в желудке. Неплохо, хотя эстетического наслаждения Бьякуя получил все же больше.
Эти двое доедали мороженное, громко стуча по стенкам вазочки.
- Спасибо, - поблагодарил Бьякуя.
- А? – Ренджи, видимо не расслышав, дернул головой. – Ага.
Улыбаясь так искренне и радостно, как будто ему самому было тепло от того, что сделал приятно другому человеку. Ренджи рассказал, что это был за коктейль, откуда он взялся, о его составляющих и о названии, которое появилось благодаря гренадину, который, оседая на дно рюмки, тянул за собой ликер, создав эффект ядерного гриба.
- Ты бармен? – не то чтобы Бьякую это особо волновало, но все же надо было продолжать хоть какое-то подобие беседы.
- Не-а, - Абараи опять мотнул головой, так что его хвост, рассекший с шипением воздух, лег на плечо. – Просто интересно стало как-то, и надо же знать, что пьешь!
Он рассмеялся, Рукия его поддержала, Бьякуя лишь деликатно улыбнулся уголком губ.
- Ренджи, зачем? – вот этого Бьякуя никак не мог понять. На знак внимания не походило никак, во всяком случае, в голове как-то не укладывалось, что в данных обстоятельствах Ренджи мог его угостить выпивкой.
- Красиво, - лучезарно улыбнулся Абараи, - думал, тебе понравится.
- Вот как. Действительно красиво, - согласился Бьякуя.
У Ренджи все было просто, «как-то так» с «когда-то» и «зачем-то», но при этом совершенно не понятно. Он был странным. Громко смеялся и бурно жестикулировал в разговоре, так что мог случайно задеть окружающих, каждый раз делая виноватое лицо и прося прощения. Когда истекли условленные пятнадцать минут, им обоим дышать сразу стало легче. Абараи перестал быть агрессивным, что заставляло дергаться Бьякую и немного давило на мозг.
Интересно Рукия успела поспорить и взять на «слабо» половину этого города или только треть?
Сидеть в шумном баре втроем с затерявшимися где-то на танцполе Ишидой, Иноэ, Ичиго и Садо было на удивление уютно и весело. Ренджи сходил еще за мороженным, от которого Бьякуя отказался, и чем-то почти безалкогольным для всех троих.
- Ренджи, ты сегодня на удивление щедрый, - Рукия удобно расположившись на коленях у друга, мотала ногами, периодически задевая стул брата, и уплетала мороженное. Такой беззаботно счастливой Бьякуя ее давно не видел.
- Все равно платишь ты, - в тон ей ответил Абараи.
- Главное чтобы не моей кредиткой, - добавил Бьякуя.
Они много смеялись, обсуждали девушек размера три икс эль. Столько глупостей за раз Бьякуя никогда не слышал, да и не говорил тоже.
Вернулись Орихиме с Садо. Иноэ пила какой-то апельсиновый на запах и цвет коктейль, что при сочетании с рыженой ее волос создавало ужасное впечатление. Но о вкусах не спорят, и Бьякуя молчал, стараясь смотреть в другую сторону.
- Вознамерилась отсидеть мне ногу? – Весело спросил Ренджи у Рукии, когда Орихиме и Ишида закончили выражать бурные восторги по поводу их встречи, впрочем, Садо только тактично кивнул и ограничился простым «здравствуй».
- Да. Насмерть, - смеясь, ответила Рукия, спрыгивая с колен друга.
Вернулся немного встрепанный Ишида.
Бьякуя надеялся, что при таком скоплении народа рядом, к нему больше никто не подойдет знакомиться, не попытается его ничем угостить, после Хиросимы все еще шумело в голове, и не потащит его на танцпол.
Ишида рассказывал о том, как они встретили какого-то знакомого, Рукия только похихикала, ответив, что ей здесь было намного интереснее. Орихиме удивлялась, почему Бьякуя не танцует, он даже хотел ответить ей то, что подумал, но, посмотрев в большие наивные серые глаза, сдержался. Право слово, он не мог понять, как можно общаться с этой девочкой. Рукия сдержанно улыбалась, но глаза ее явно погрустнели, а Ренджи, который так веселил сестру весь вечер, куда-то слинял.
Разобраться в отношениях сестры и Абарая Бьякуя тоже пока что не мог. Вроде бы они давно знакомы и прекрасно ладят между собой, но не перестают спорить и вести себя по-детски глупо. Странным было еще и то, что Рукия никогда не упоминала о Ренджи, хотя в подробностях повествовала о всех прочих друзьях и знакомых.
Орихиме, что-то говорила Ишиде, изредка посматривая на Рукию. Сестра старательно делала вид, что ничего не обычного не замечает. Спустя минут пять они ушли.
- Ишида сшил мне пару платьев, - посвятила брата в происходящее Рукия, глядя удаляющимся друзьям в спины, - а Иноэ по какой-то загадочной причине решила, что он в меня влюблен. Женская интуиция.
Бьякуя кивнул, хотя не понял ничего, лезть же в это дело было удовольствием довольно сомнительного рода.
Они сидели вдвоем с сестрой и молчали каждый о своем.
- Простите, здесь не занято? – спросили у Бьякуи приятным женским голосом, обладательница которого имела высветленные белые кудри, ярко подведенные глаза и юбку не длиннее ладони.
Захотелось страдальчески вздохнуть, но он сдержался. Кажется, Рукия немного повеселела.
«Злорадство – плохое чувство, сестра» - назидательно подумал Бьякуя.
Вариантов было два: либо отвечать, что не занято, и терпеть общество этой фривольного вида девушки на высоких каблуках пятнадцать минут, а потом еще двадцать объяснять, что пора бы ей уже и отвалить, либо посылать сразу, и распрощаться с кредиткой на неделю.
Ситуацию мог спасти Ренджи, который, вернувшись, сядет на чертов стул, вот только Абараи обойдет девушку и потеснит одиночество Рукии на диване.
Бьякуя обворожительно улыбнулся блондинке и уже открыл было рот, что бы пригласить ее присесть, как заметил боковым зрением идущего к ним Абарая. Бьякуя подскочил со стула, чуть шатнулся, когда встал на подвернутую ногу, и в секунду оказался рядом с Ренджи, мешая ему пройти.
Девушка непонимающе смотрела на мужчин, Рукия чуть удивленно вскинул брови.
- Ренджи, ну и где тебя носило столько времени, - буквально пропел Бьякуя, повисая на руке у Абарая, благо комплекция того позволяла. Ренджи таращился на Бьякую, краснел и глупо хватал ртом воздух, ничего не понимая.
Рукия закатила глаза и одними губами произнесла что-то нецензурное.
«Надо будет поговорить с сестрой насчет ее манеры выражаться в общественных местах» - сделал мысленную заметку Бьякуя.
Блондиночка с пирсингом в пупке никак не реагировала, а ведь Бьякуя, так надеялся, что она уже на этом моменте удалиться в темноту наполненную движением полуобнаженных тел.
- Это мне? – продолжил Бьякуя, не дожидаясь ответа, выхватил из руки Ренджи штоф с напитком, кажется, двух цветов (у Абарая слабость к многослойным коктейлями?) и, не задумываясь, опрокинул одним глотком. На глаза навернулись слезы, и показалось, что он может выдохнуть огнем, не слабее чем дракон из средневековых легенд. Если бы Ренджи не подхватил, заваливающегося Бьякую, он бы точно грохнулся на пол самым постыдным образом.
- Я, пожалуй, пойду, - сказала девушка и удалилась, не одарив их на прощание ни единым взглядом.
Наконец-то!
Бьякуя пытался выровнять дыхание, получалось плохо.
- И что это было? – просипел он, глотку драло не милосердно, хотя на языке остался приятное острое послевкусие.
- Мадагаскарский таракан, - ответил Ренджи, помогая Бьякуе сесть.
Кажется, он разбил стакан.
- Потому что после него только ползаешь и шипишь, дорогой брат, - добавила Рукия, - кредитку!
- С чего бы это? – удивился Бьякуя, которому удалось придти в себя. – Как там было у нас в договоре? При наличии двух и более кандидатов на знакомство со мной я имею право выбора. Вот первый кандидат, - он ткнул пальцем в Ренджи, - а та дамочка, - Бьякуя махнул куда-то за спину, - была – вторым. Я выбрал первого.
Рукия фыркнула, Абараи, покраснел еще больше, сжав кулаки. Разозлился.
- Ренджи, давай я оплачу твой счет и угощу ужином, а ты сделаешь так, чтобы ко мне больше никто не подходил, - предложил Бьякуя, укладываясь щекой на сложенные на столе руки. – Они меня уже так достали.
- Нет, - сухо ответил Абараи.
- Почему? – Бьякуя даже немного обиделся, опьянение играло определенную роль, он больше не мог контролировать свое состояние так хорошо как раньше.
- Потому что ты манипулятор и ехидная сволочь, а я потом буду жалеть об этом, - широко ухмыляясь, с вызовом заявил Ренджи. Рукия расхохотавшись, упала спиной на диван, и пыталась аплодировать.
- А ты честный, - глаза Бьякуи опасно сузились.
- Ага, а еще тупой, - согласился Ренджи, беззаботно махнув рукой.
В его последнее заявление верилось как-то с трудом.
Дальше они играли в фанты, что было ужасно само по себе, Бьякую все-таки вытащили на танцпол, где он произвел фурор «лунной походкой» и подражанием Майклу Джексону, а так же танцам в стиле диско на пару с сестрой. Они с Ренджи еще не раз выходили курить, где Бьякуя, ехидно хихикая, обламывал все собственнические замашки не в меру прыткого мха со стены. А еще он попытался угостить Ичиго «Альпийской мятой», и мальчишка даже попробовал эти леденцы.
Последним связным воспоминанием было то, в котором он стоял у стены, курил последнюю сигарету из опустевшей пачки, а потом асфальт стал стремительно приближаться, но упасть ему не дали сильные руки, хотя лбом обо что-то твердое он все-таки приложился.
И мир погрузился во мрак.
ПРОДОЛЖЕНИЕ В КОММЕНТАРИЯХ